Где-то уже утонуло лето. Бесконечное лето утонуло в бессмысленных фразах и пустых обещаниях.
Где-то этим летом поломались судьбы или может жизни, кто-то пришел, кто-то сбежал.
Где-то это лето было холодным, как февральский ветер, пробирающий до костей на берегу моря.
Где-то это лето прошло.
В твою же жизнь, Тесса Энгер, оно ворвалось. Ворвалось так же быстро, так же скоро, как тонкие пальцы набирали сообщения, порой короткие и бессмысленные.
В твоей жизни Тесса, кажется навсегда останется солнечный ожог, причинивший одновременно боль и доставивший так много радости.
Где-то внутри тебя закипают счастье и веселье, где-то на окраинах внутренний голос кричит о том, что ты как последняя идиотка натворила глупостей и когда-нибудь об этом пожалеешь. Пускай. Пускай она пожалеет. Через год, через месяц, может быть даже через пятнадцать минут, когда Джереми поймет что произошло и скажешь «Прости, у меня другая, все было лишь игрой». Пускай это все потом, сейчас не важно.
Ей можно побыть немного счастливой, хотя не так. Ей надо быть счастливой именно сейчас, не задумываясь о том, что будет дальше, когда вернутся его родители или приедет настоящая девушка. На самом деле это абсолютно не важно. Не страшно. Всё потом. У неё есть право быть сейчас счастливой.
Когда-нибудь всё это будет вспоминаться со смехом, в тесной кухне за столом, на котором будет стоять чайник, а окна выходить на бесконечное море. Будут слышны крики чаек и шторы развеваться на ветру. Когда-нибудь это станет реальностью, той самой, о которой грезили когда-то в три часа утра. У вас на столе будет стоять бутылка виски, а может быть даже вина, ты будешь щуриться и искать взглядом её темный силуэт, а она – сидеть на подоконнике, дышать морем и держать тебя за руку.
Если бы только можно было всегда держать твою руку.
Если бы только можно было быть с тобой.
На задворках сознания Тесса понимает, что всё не правильно. И даже неправильно было вот так объявиться в его жизни, попытаться как-то заявить свои права хотя бы на одну тысячную его. Совсем не много и не слишком затратно. Ты бы поделился с ней чем-то своим?
У неё в кармане красная нитка, которую мама завязывала ей на руке когда-то давно и просила загадать три желания. Они все сбылись.
Джереми, она распустила её спустя 7 лет и привезла тебе. Чтобы теперь сбылись твои желания. И за всеми этими мыслями теряешь ориентацию в пространстве, не отпускаешь его ни на шаг, даже когда происходит смена обстановки.
Чужая квартира, комната.
Внезапный страх накрывает с головой и сковывает горло. Ни слова, ни звука. Только и можешь что смотреть и беспомощно мотать головой, мол, всё в порядке, я не устала. Я вообще никогда не устаю, я выносливая. Я же столько лет жила с отцом и дядей, я привыкла много переживать за день. Хотя ты прав, всё вокруг стресс. Что угодно оказывается стрессом, но только не ты.
- Дай мне любви.
Приходится шептать в чужую_родную подушку, пугаясь неизвестности, теряя за порогом остатки былой уверенности и гонора. Ничего не осталось, ей снова 10 лет и снова нет матери. Снова нет никого.
Ускользнувший мальчик из комнаты, сбежавший от неё? От чего? Зачем?
Она запускает пальцы в волосы и старается спокойно дышать.
Вдох.
Выдох.
Ещё один вдох.
Представляешь, она дышит твоим воздухом. Она дышит тобой. Касается одеяла, на котором ты спишь, смотрит в окно, в которое также смотрел ты. Видит мир твоими глазами. Видит твой мир, наверное, не её.
Немного мучительных сомнений о правильности решений, всякая уверенность уже утонула где-то в этой лондонской речке, которую все так любят, что некогда топили там людей и сбрасывали трупы. Это было ужасно. Она возненавидела бы город только за то, что он когда-то причинял боль людям. У них все не так. У них лучше, хотя откуда ей знать.
Сбегай прочь. Уходи. Скажи, что все было зря.
Скажи в слух, поломай до конца, чтобы больше не верила миру.
Вот только.
Она ведь храбрая, она смогла сбежать, она сделала столько вещей, за которые её больше никогда не простят. Она грешна. Грешна как талый снег, скрывающий под собой изуродованную холодную землю.
Она не боится, слышишь? Услышь, что она не боится. Она.
Роняет сумку рядом, наспех сбрасывая обувь, она ещё помнит о таких мелочах, хотя стоило бы думать обо всем этом в первую очередь. Может быть не позволять поднимать себя на руки, а может быть не дожидаться первого вздоха. Не стоило рассматривать обстановку, полку с фотоаппаратом и стол, где у него все нужное, необходимое, его.
Следом за дверь, хватая пальцы и утыкаясь в плечо. Короткое «не уходи», в совокупности с обиженным взглядом куда-то мимо. Никакой усталости, никаких одна. Столько лет одна. Абсолютно одна, никем не понятая, а может просто не открывшаяся. Столько лет один на один со своими внутренними демонами и мыслями о чем-то неизбежном или просто пустом.
Хватит.
- Не могу одна. Теперь не могу. Представляешь? Вот как обернулось. Ты впускаешь в свой дом, а она не хочет больше покидать тебя. Простишь?
Как ты себя чувствуешь? Тебе не так страшно? Ты уверен в будущем, а вот она не до конца. Или всё же до конца.
Вдыхая запах твоей кожи, чувствуя твои пальцы мысли снова рисуют какое-то нереальное будущее. Ранее утро, белые подушки и ветер в окно. Слишком уж она любит свет и воздух. И твои руки рядом. Твое тепло. Близко, запредельно близко. Так, как не бывает.
Если бы можно как-то объяснить человеку, что ты любишь его даже не видя, то Тесса бы сделала это давно. Но кажется, одним сообщением ты можешь все разрушить. Или тебя высмеют. Или больше не ответят. Люди всегда ищут подтексты, какие-то отговорки, вместо того чтобы все сделать. За раз. Выложить на стол все карты и приготовиться к прямому ответу – да или нет; взаимно или прости; быть или не быть. Люди странные существа, ищущие свои половинки в мире без дна, в небе без звезд.
А она любила.
Правда.
В свои семнадцать она уже любила. Любила короткие сообщения и фотографии, разговоры до утра и вопросы «ты где?». Она любила его. Без каких-то отдельных качеств, не потому что он взрослый или потому что с ним есть будущее. Она просто любила. Такое ещё бывает, на самом деле. С ним можно было думать о чем угодно, фантазировать и мечтать, делиться эмоциями и ощущениями. С ним жизнь играла гораздо более яркими красками. С ним жизнь была.
- я больше никогда тебя не отпущу.
Заявляя свои права. Ей нечего терять. Она не спрашивает даже, она утверждает. Если тебе мало того, что она сделала, сбежав от прежней беззаботной жизни, то попроси что-нибудь ещё. Хоть достать с неба звезду – не сомневайся ни минуты, она это сделает. Сможет.